Так жить нельзя. Нужно либо обратно спиться, либо сколоться, либо скуриться, либо ещё как-то выразить протест мирозданию относительно всей этой окружающей хуйни. Раньше всё было как-то по-настоящему -- если весело, то мама-не-горюй, если грустно, то умри-всё-живое, и был какой-то залихватский кайф от уничтожения собственных дней, от весёлого звона молоточков, которыми я разъёбывал собственное будущее и презрительно, ногой, отшвыривал обломки, наслаждаясь хаосом процесса. Сейчас я больше сижу в позе роденовского "Мыслителя", и с уставшим непониманием гляжу на остаток недоразбитой, недорасколоченной глыбы своей жизни, совершенно не зная, чего с нею делать, и чего я вообще хотел бы с нею сделать.
Самый здравый подход -- решать проблемы по мере их поступления, и хвататься за возможности по мере их подворачивания, а в остальном сидеть ровно на жопе и не дёргаться. Это верный и мудрый совет -- я давал его многим, я давал его себе -- но жопа-то, однако, затекает. Хочется встать, размяться, почувствовать хоть какое-то биение жизни, или даже агонию смерти -- в общем, вырваться из клетки разумных соображений и взвешенных суждений. В конце концов, у меня нет никакой особенной миссии на Земле, и, соответственно, единственный разумный вклад, который я могу сделать в эту реальность -- это устроить из неё смешной трагикомический балаган с элементами похабщины, городской готики и цыганского дебоша. Единственная засада кроется в том, что я знаю закономерный финал такого представления, и он меня совершенно не радует -- таким образом, я заперт в классической дилемме "Куру надо зарубить, но куру жалко, у неё же даже имя есть".
Есть ещё один нюанс, который совершенно меняет общую картину: я давно перестал легко и непринуждённо верить людям. Если раньше любой человек с проблесками интеллекта и душевной жизни мог легко и просто стать ближайшим другом, то теперь я сначала смотрю в глазок, трижды переспрашиваю "Кто там?", а потом ещё долго ищу ключ, и прошу предъявить документы. То есть, для распиздяйского балагана не хватает зрителей и других артистов, да и те, что остались со старых времён, всё больше озабочены вопросами страховки, социального обеспечения и соблюдения Трудового кодекса, чем изяществом трюков и обилием возможностей сломать себе шею. То есть, налицо кризис идеологии и обрыв коммуникаций, на фоне обнуленных фондов основного капитала. Иными словами, это пиздец, господа, и перспектив нет, а на ухо мстительно шепчет внутренний голос: "Я же говорил тебе, дурак, что в этом мире никто никому никогда не нужен".
Комментариев нет:
Отправить комментарий